Как много иногда таится дивной, небесной
любви в сердце крестьянина! Но кто подумает предполагать здесь урок для
христианского назидания?
Я расскажу об одной труженице Пелагии,
жившей лет шестьдесят тому назад в деревне Шипиловке, Костромского уезда. Эта
крестьянка жила в одном доме, с двумя невестками, мужья которых большую часть
года были в отлучке для заработков. Домик у них был маленький и небогатый. Кроме
одной тесной избы, в которой они помещались, на дворе был еще хлев для
домашнего скота. Пелагия сначала жила с детьми в одной комнате, но потом, для
тайных ночных подвигов молитвы и богомыслия, стала уходить в сени, где и
проводила целые ночи, и ложилась спать только пред рассветом.
Наконец, чтобы скрыть свои подвиги от
людских взоров, она решила навсегда остаться в той душной избе, и только
изредка ночевала с нею одна любимая ее невестка. Она не хотела, чтобы
кто-нибудь, кроме этой невестки, видел ее молитву. И между тем, как последняя
сидела в той избе и занималась рукоделием, Пелагия уходила в сени и молилась.
Пища ее была самая грубая. Она даже
придумала для себя особенную пищу: густо разбалтывала ржаную муку, и это сырое
тесто употребляла вместо хлеба, да и то очень мало. Другую же пищу принимала
редко. Днем она, по обыкновению, пряла лен, и заработанные деньги разделяла на
две части: одну часть отдавала в церковь, а другую – бедным. Притом так,
что подходила ночью к дому бедного и тихо клала свое подаяние на окно, немного
открыв его, или бросала деньгами в нищего.
В одну ночь труженица, по своему
обыкновению, молилась в сенях, а сноха спала в избе. Перед утром сноха
пробудилась и увидела, что свекровь ее стоит на коленях в молитвенном
положении. Постояв несколько минут в страхе и смущении, она сказала ей:
«Матушка, а матушка!» – но ответа не было. Матушка уже была холодна. Тут пришла
и другая сноха для домашней работы. Видя, что свекровь их умерла, они одели
усопшую и положили ее на стол, а на третий день положили в гроб и собирались
уже везти ее в церковь. Как вдруг лицо ее ожило, она открыла глаза,
откинула руку и перекрестилась. Семейство испугалось и бросилось в печной угол.
Спустя несколько времени, ожившая
сказала тихим голосом: «Дети! Не бойтесь, я жива», – а потом поднялась, села и
при помощи семейства встала из гроба. «Успокойтесь, дети, – снова сказала она.
– Вы испугались, почитая меня мертвою? Нет, мне назначено еще немного пожить.
Бог, по благости Своей, желает спасения всякому и, таинственными судьбами
руководя нас к блаженству, так всё устрояет, чтобы и самая смерть и возвращение
к жизни служили многим на пользу!».
Что было с нею, когда считали ее
умершею, об этом она почти ничего не говорила: только со слезами увещевала
своих детей жить благочестиво и удаляться от всякого греха, утверждая, что
великое блаженство ожидает праведных на небе и страшные мучения – нечестивых в
аду! После того она продолжала еще труженическую жизнь свою шесть недель,
умиленно устремляя мысленный взор свой в страну небесного отечества и, наконец,
переселилась в небесные кровы (Новгородск. Влад., «Райские цветы с русской
земли», 1891).
(«Тайны загробного мира» составил архимандрит
ПАНТЕЛЕИМОН, М., 1996г., стр.136-137)
Комментариев нет:
Отправить комментарий